На неделе вице-премьер, он же министр финансов Ерулан Жамаубаев в мажилисе заявил, что казахстанские студенты берут кредиты на гаджеты, сотовые телефоны, а потом становятся клиентами коллекторов. И, мол, со школьной скамьи нужно обучать «неразумных» финансовой грамотности. Опрошенные корреспондентом наш сайт эксперты уверены, что поучиться финансовой грамотности не мешало бы и самим министрам. Населению же приходится брать в кредит даже продукты и школьную форму! О том, чем опасны заблуждения госмужей – читайте ниже.

Телега впереди лошади

Исполнительный директор школы прикладной политики и экономических исследований КСАР Рахимбек Абдрахманов констатирует: власти, как часто бывает, ставят телегу впереди лошади.

«Они готовы заниматься вопросами финграмотности, разрабатывать сотни редакций закона «О банкротстве физических лиц», ужесточать требования к заемщикам для улучшения качества портфеля банков, но не готовы заниматься тем, откуда берётся проблема закредитованности как студентов, так и всего населения страны. Ядро же проблемы находится там, о чём упоминал Токаев в январе, выступая перед предпринимателями: «Половина накопленного богатства страны находится в руках 162 человек, а половина взрослого населения Казахстана имеет доход около 100 долларов США в месяц», — говорит экономист.

Именно тут нужно в первую очередь искать ответы на вопрос, как уменьшить закредитованность населения. Люди берут кредиты, потому что доходов большинства казахстанцев едва хватает на сведение концов с концами. И в этой ситуации кредит — не излишество, а вопрос элементарного выживания, подчеркивает экономист. Это вопрос того, как семье купить дорожающие лекарства и продукты, как собрать ребёнка в школу, как оплатить следующий семестр в институте.

Пирог должны делить между всеми

Для того чтобы решить проблему закредитованности, надо в первую очередь решить вопрос с доходами казахстанцев, уверен экономист.

«А он не решится, если не проводить интенсивную приватизацию накопленных государством активов, которые на сегодня составляют порядка 200 млрд. долларов США или 1 год ВВП Казахстана. Эти активы находятся в управлении многочисленных нацкомпаний и госструктур, управляются не эффективно, используются коррумпированными и не подотчетными обществу организациями», — отмечает Рахимбек Абдрахманов.

И если большую часть этих активов равномерно, конкурентно и честно перераспределить между предприятиями МСБ, населением, то у экономики появится новый импульс к развитию, и, следовательно, к повышению доходов большинства, а не избранных.

«Речь идёт о том, что экономические богатства и доходы страны должны более равномерно «размазываться» по «социальному пирогу». И тут возникает вопрос — насколько эффективна такая приватизация, и не пойдет ли она по «рельсам» предыдущих», — говорит Рахимбек Абдрахманов.

Объявление в Астане. Фото со страницы Елены Нефедовой в Facebook

При существующем крайне низком качестве госуправления, уровне подотчетности властей, эффективности в сдерживании коррупции и т.д. получить справедливую приватизацию, по его мнению, будет сложно или даже невозможно. Также сложно будет создать благоприятный инвестиционный климат для того, чтобы приватизированные казахстанцами активы эффективно заработали на экономику и способствовали росту благосостояния общества.

«Поэтому решение вопросов перераспределения активов, улучшения инвестиционного климата, снижения закредитованности и т.п. должны начинаться с реформы самой власти, создания профессионального правительства реформаторов, а не имитаторов. А в этом месте все по-прежнему», — говорит экономист.

На его взгляд, по всем внешним признакам Токаев предпочитает консервировать накатанную при Назарбаеве политическую и экономическую систему. Реформы по-прежнему имитируются, а не проводятся.

«Достаточно взглянуть на кабинет министров, на действующих акимов и депутатов, чтобы понять — у властей нет реформаторской повестки. Отсюда вывод: пока казахстанцы не увидят в стенах парламента, кабинета министров тех людей, кому доверяет общество, пока власти будут дальше заниматься политтехнологиями, а не позитивными изменениями, ждать повышения уровня доходов казахстанцев не приходится. А значит, что и вопросы закредитованности будут решаться не в тех местах, где их можно решать системно, а там, где на время будет сниматься симптоматика, но не сама проблема», — делает выводы экономист.

Проблема закредитованности населения есть не только в Казахстане. Фото с российских сайтов

Не надо обобщать!

Финансовый аналитик Андрей Чеботарев напоминает чиновникам, что обобщать – это плохо, потому что одни берут кредиты на гаджеты, а другие — на жизненно необходимые вещи.

«Закредитованность в разрезе МФО (микрофинансовых организаций) достаточно высока, в разрезе банков — не столь критична. В банковском секторе неплохой процент NPL — доля неработающих кредитов менее 4%. Значит, люди обслуживают свои долги», — говорит эксперт.

Рост закредитованности по банковским потребительским кредитам он отчасти связывает с наличием рассрочки, которые по МФСО (международная финансовая система отчетности) считается кредитом.

«Мой личный пример: после ремонта я обставлял квартиру, и у меня была вся сумма, чтобы купить всю технику сразу. Но делать этого не было смысла – я мог купить все в рассрочку за ту же сумму. Поэтому взял кредит», — рассказывает аналитик.

При этом он констатирует: среди казахстанцев бытует мнение, что кредит — это более дешевые деньги, хотя все ровно наоборот.

«Более того, есть такое понятие: я возьму займ, а отдам когда-нибудь, может быть. Так что здесь общая круговая порука: да, кредиты берут, в том числе на гаджеты, потому что к ним есть доступ. Но я считаю, что ничего плохого в этом нет. Кредит — это инструмент, и если человек понимает, что он взял, почему и как будет отдавать, это прекрасно. Поэтому надо повышать финансовую грамотность, финансовую культуру граждан», — уверен Чеботарев.

Берут от безысходности

Заместитель директора Центра прикладных исследований TALAP Аскар Кысыков отмечает: с ростом цен население беднеет и вынуждено брать кредиты, и большей частью не на айфоны, а на жизненно важные расходы — на детей, продукты.

«И делают это казахстанцы от безысходности. Это вопрос доходов казахстанцев, и обвинять их в том, что они финансово неграмотны, неправильно. Это вопрос и к финансовым институтам, выдающим кредиты тем людям, которые не могут их вернуть. Значит, они тоже финансово неграмотны?..» — задается резонными вопросами экономист.

Если на официальном уровне заявлено об инфляции в 20%, то, по альтернативным замерам TALAP, цены на продукты выросли за этот год на 40-50%.

«Это очень серьёзный рост цен, который сказывается в повседневной жизни. Я тоже по своим бытовым расходам чувствую повышение в два раза. И на этом фоне приходится ограничивать свою потребительскую корзину», — делится Аскар Кысыков.

В целом закредитованность казахстанцев связана с падением реальных доходов. И сейчас это большая социальная проблема.

«По оценкам, 1,5 млн человек уже находятся на просрочке. Да, есть вопрос финансовой грамотности, но заявления отдельных чиновников о том, что люди берут кредиты на тои и айфоны, порождают вопрос финансового регулирования. Граждане, которые не имеют постоянных доходов и потенциально не могут обслуживать свои кредиты, вообще не должны иметь права на получение кредитов. Это должно быть запрещено по банковским нормативам», — говорит экономист.

Он напомнил: в 2019 году было решение Президента о том, чтобы люди, имеющие доходы ниже прожиточного минимума, не могли получать кредиты.

«Но у нас любой человек в магазине может взять в кредит что угодно. Банки и финансовые институты легко выдают займы, поскольку уверены в их возврате — все инструменты взыскания (коллекторские компании, судебные исполнители) работают очень эффективно. У нас нет банкротства физических лиц, а если бы банки понимали, что кредиты могут не вернуться по этой причине, то более взвешенно подходили бы к кредитованию граждан», — считает эксперт.

Довели людей

Финансист Расул Рысмамбетов в свою очередь говорит, что дело не только в финансовой неграмотности казахстанцев, но и отсутствия дисциплин «логика», «критическое мышление» в учебных заведениях.

«Поэтому и людей стало легче обмануть. С другой стороны, это глобальный тренд — падение образовательного уровня. И бесполезно раскачивать финансовую грамотность, когда у детей нет базовой просвещенности», — замечает эксперт.

Помимо кредитов на покупку бытовой техники, казахстанцы берут государственную ипотеку, после чего вынуждены платить по ней ещё до того, как жилье будет сдано в эксплуатацию.

«Потом залезают в долги, берут кредиты под любые проценты на ремонт квартир. И во многих случаях качество этого жилья начинает ухудшаться: что-то течет, ломается. Здесь целый комплекс проблем», — говорит Расул Рысмамбетов.

И прежде всего это низкий уровень доходов, который связан с низкой продуктивностью, и низкие зарплаты.

«Почему? Несколько раз у нас девальвировали тенге, наверное, для экспортеров, чтобы им было легче зарабатывать. Затем долгие годы — и все министры об этом помнят, у правительства был такой подход: главное – чтобы нефть была свыше 100 долларов за баррель, остальное сатып аламыз (купим). Но невозможно купить хороших специалистов, невозможно купить правильное развитие правильных чиновников и правильное развитие страны», — подчеркивает эксперт.

А можно просто нарастить импорт. В то время как наши собственные производители все эти годы хирели, продолжает он.

«И теперь у нас на прилавках пакистанская картошка и израильская клубника. Только сейчас, когда начался полномасштабный кризис, мы видим, что в своей экономике за многим не смотрели, начиная от ТЭЦ и заканчивая сельским хозяйством», — напоминает собеседник.

Впереди, по его мнению, нас ждут 3-5 лет кризиса, из которого мы будем выкарабкиваться.

«Но это вообще не связано с тем, что люди неграмотны или что-то ещё. Это, прежде всего, неправильная экономическая программа правительства, которая довела казахстанцев до бедности, и они вынуждены брать в рассрочку даже школьную форму, не говоря о более серьёзных вещах», — уверен финансист