Она не любит пафосных речей и громких слов. И меня попросит: “Вы уж, пожалуйста, сильно меня не превозносите”. Но представить всё-таки нужно: доктор медицинских наук, профессор, основала специализированную службу лечебной помощи детям с лейкозами, создала собственную школу детских онкологов и гематологов Казахстана.
- Когда мы начали лечить лейкозы, пациенты сравнивали это с полётом Юрия ГАГАРИНА в космос, — вспоминает она 1990-е. — Сейчас молодые доктора не представляют, как нам приходилось работать. А ведь тогда не хватало элементарного — донорской крови. И наши дети — они постоянно нуждаются в переливании — умирали из-за отсутствия крови. Сколько мне плакать пришлось: идёшь в Минздрав, рассказываешь про пациентов и слез сдержать не можешь — жалко детей.
- Я вижу, и сейчас у вас глаза на мокром месте...
- А как же! Запоминаются те, кто не выжил. И родители их до сих пор в голове. Однажды в отделении умер мальчик, единственный ребёнок в семье. Несколько дней прошло, вижу через окно кабинета его отца. Мне и стыдно, и тревожно: он же ко мне идёт. Что делать? Не бежать же? Оказалось, пришел забрать документы и сказать “спасибо”. Понимал: мы сделали все, что могли. Это правда, мы всегда боролись до последнего, но тогда были тяжелые годы...
***
Сейчас в Национальном центре педиатрии и детской хирургии пять отделений, в которых лечат детей с онкологическими и онкогематологическими диагнозами. А начинали в 1989 году с одного, дальше — больше. Кулян Омаровна ходила к депутатам и министрам, просила, убеждала, искала спонсоров. Услышали.
- В 1993 году мы открыли Республиканский детский онкогематологический центр, появились лекарства, персонал. Внедрили германские протоколы лечения лейкозов. Начали спасать детей — это великое дело, — говорит Омарова, вспоминая о тех временах. — Вот что я считаю своим главным достижением. А ещё я готовила кадры. В те времена была единственным гематологом. Привела трёх врачей из отделения пульмонологии, которое раньше возглавляла, к себе в гематологию и стала их учить. Сначала они боялись даже пункцию брать — все я сама делала, но потом освоились. В нашей специальности работать тяжело и страшно: дети умирают, с их родителями говорить надо, лечение непростое. Некоторые не выдерживали, но все равно большинство из тех, кто приходит в гематологию, остаются.
Вот уже 10 лет в Алматы есть отделение трансплантации костного мозга. Делают пересадку от родственных доноров, если их нет, ищут подходящие клетки в банках доноров по всему миру. При одних диагнозах после трансплантации выздоравливают 70 процентов детей, при других — 90 процентов. Помню, как мы приезжали в отделение в 2013 году, когда пересадку костного мозга только начали делать. Тогда Кулян Омаровна говорила, что Казахстану нужен свой банк доноров костного мозга. Теперь он есть, пусть и не такой большой, как хотелось бы. В тот день, когда мы встречались, в отделении готовили к пересадке ребёнка из Риддера, донора для которого нашли в Семее.
***
Идём по тем самым отделениям, о которых только что говорили. В одной из палат лежит пятилетний Даниил КОТОВ с мамой. На лечение в Алматы он приезжает не первый раз, а живёт в городе Курчатове Абайской области.
- К нам дети со всей страны едут, мы для них как истина в последней инстанции. Сейчас почти нет тех, кто решает лечиться за границей — доверия нашей медицине стало больше, — говорит Кулян Омаровна. — Главное — объяснить родителям, что это за диагноз и как можно с ним бороться. Шанс у наших детей есть. Сейчас от лифмобластного лейкоза выздоравливает почти 80 процентов детей — пять лет ремиссии, и можно сказать, что человек излечился. Потом они зовут меня на свадьбу, на дни рождения детей. Я своих пациентов где только не встречаю — на улице, в магазине, как-то даже в бане! Подходят: “Мы у вас лечились!”
Даниил тем временем позирует — знак Victory показывает.
- Кто тебя научил? - спрашиваю.
- Никто. Я сам в мультике увидел.
- Ты знаешь, что он означает? Победа! Мы тебе желаем победить.
***
Кулян Омаровна до сих пор консультирует — три раза в неделю приезжает в Наццентр педиатрии и детской хирургии, где проработала больше 50 лет. На днях отметила свой юбилей — хотела в узком кругу, но коллеги из разных стран собрались её поздравить.
- Вы сами себя хвалите?
- Я всегда недовольна собой. И всегда требовательна к себе и к окружающим. Меня называли и строгой, и жесткой, а я хотела, чтобы все делали в срок и по правилам, от протоколов лечения не отклонялись. Мысленно, конечно, себе говорю: “Хорошо, что получилось все это сделать”.
- На себя, на семью хватало времени?
- Честно сказать, в какой-то момент я поймала себя на мысли, что никогда не видела свой дом днем: всегда на работе, даже в выходные в больнице пропадала. И всё время в голове: один пациент вылечился, в тот же день на его месте другой. Ночью не спишь, думаешь, как его лечить. На поздние звонки отвечать страшно — по хорошему поводу в такой час звонить не станут... Я с тех пор телефон ненавижу.
- О чём мечтаете?
- О чём сейчас мечтать? Лишь бы здоровье и силы были, чтобы ещё поработать, помочь детям.
Оксана АКУЛОВА, фото Андрея ХАЛИНА, Алматы