1 октября 39-й президент США Джимми Картер отметил 100-летний юбилей. О его жизни и карьере рассказывает заместитель главного редактора проекта Qalam.global Максим Семеляк.
Встреча с водяным кроликом
20 апреля 1979 года на 39-го президента США было совершено покушение. Когда Джимми Картер в одиночестве рыбачил на озере, его лодку неожиданно атаковал водяной кролик, которого действующий президент то ли бесстрашно отогнал взмахом весла, то ли пустился в бегство — показания расходятся.
Как бы там ни было, разборки с кроликом мгновенно превратились в мем всего картеровского президентства, и предстоящие выборы он с треском проиграл. Этот инцидент даже положил начало своеобразной традиции для представителей Демократической партии — много лет спустя Джо Байден тоже переживёт опасное сближение с кроликом, правда, на сей раз антропоморфным.
Ровно через год после битвы с животным семейства зайцевых президент Джимми Картер переживёт момент своего наибольшего политического позора. Он направил в Тегеран военный десант, чтобы освободить заложников в захваченном после Исламской революции 1979 года американском посольстве. Операция провалилась, после чего Картера обвинили не только в том, что он не сумел организовать освобождение своих граждан, но и в том, что в некотором смысле сам и спровоцировал захват посольства. Именно Картер предоставил убежище нуждающемуся в лечении шаху-изгнаннику Пехлеви — решение столь же милосердное, сколь и чреватое. Победившие исламисты Ирана восприняли это как открыто враждебный жест и чуть не приглашение к войне, что в итоге и вылилось в пленение дипломатов. Дополнительное публичное унижение Картера состояло в том, что Иран демонстративно отпустил заложников, но уже после смерти шаха и ровно на следующий день после присяги нового президента Рональда Рейгана.
Все крупные проблемы Картера будут так или иначе связаны с Ближним Востоком. Так, в 2006 году он написал книгу с говорящим названием «Палестина: мир, а не апартеид», в которой осудил политику Израиля, воспев свою любимую тему прав человека. После этого историки вменили ему отрицание Холокоста, а коллеги по Демократической партии сделали вид, что не помнят такого однопартийца. Напомним, что именно при ежедневном непосредственном участии Картера были подписаны Кэмп-Дэвидские соглашения между Израилем и Египтом (1978).
«Джимми кто?», популист и моралист
Начиная в 1975 году президентскую кампанию, губернатор Картер мало кому был известен за пределами родного штата Джорджия, не зря же соперники дали ему кличку «Джимми кто?». Однако именно статус деревенского новичка сыграл ему на руку. После вьетнамской войны, уотергейтского скандала и нефтяного кризиса 1973 года американский избиратель пребывал в глубоком унынии и если чего и хотел, то внесистемного политика нового типа. Набожный, выращивающий арахис фермер Картер с лицом чувствительного пастора идеально подходил на эту роль.
Как писали тогда, Картер был нужен, чтоб спасти страну, а не руководить ею. При всем при этом он был военный человек, то есть частично продолжал традиции президентов Гранта и Эйзенхауэра. Картер закончил военно-морскую академию, имел воинское звание мичмана и служил на подводной лодке — сложно представить себе, например, Клинтона или Обаму в торпедном отсеке.
Картер предстал на политической арене в образе популиста и моралиста. Он общался с народом в магазинах, на родео и на автобусных остановках, обожал поболтать с избирателями по телефону, ночевал в домах простых, что называется, американцев (куда там Ельцину с его выборочными поездками в троллейбусе). Путь на собственную инаугурацию Картер проделал пешком, а не в лимузине. Кроме того, он ввел имя Джимми в государственный лексикон, до него к президентам обращались несколько менее панибратски.
По риторике картеровские речи больше напоминали проповеди. Он без устали вертел на языке слова «любовь», «вера», «чистота», «честность» и пр. Он говорил о том, что власть должна перестать врать людям, и это станет ключом к новому единению разобщенной сегодня нации. Иногда доходило до анекдотичности — например, в интервью Playboy в ответ на вопрос, изменял ли он своей жене, Картер сообщил, что, разумеется, нет, но поскольку ему все же приходилось посматривать на других женщин с вожделением, то значит, как ни печально, он изменял в своём сердце. Можно было сколько угодно потешаться над его замашками миссионера, но именно Картер ввел в американскую политику категорию морали и поставил во главу угла права человека — по крайней мере на словах.
«Мы чисто идеалистическая нация, но пусть никто не путает наш идеализм со слабостью», — заявлял Картер в инаугурационной речи, где цитировал также свою школьную учительницу и библейского пророка Михея.
Ровно это, однако, и произошло — к концу правления Картер стал восприниматься именно как слабый политик. Примат моральных ценностей так себе сочетался с реальностью. Захват посольства, ввод советских войск в Афганистан, провал в Никарагуа, где власть захватил просоветский Сандинистский фронт национального освобождения — от этих внешнеполитических ударов нельзя было отмахнуться веслом, как от того кролика. Рональд Рейган впоследствии открыто обвинил Картера в том, что тот финансировал врагов Америки. Установление дипломатических отношений с Китаем (1979) впоследствии тоже ставили Картеру скорее в вину.
При Джимми Картере на экране вышли «Лихорадка субботнего вечера» и первые «Звездные войны», умер Элвис Пресли, открылся клуб «Студия 54», в телевизоре появился принципиальный для страны сериал «Даллас», начался золотой век компьютерных игр, а Стивен Кинг написал «Сияние». Кстати, Картер непосредственно фигурирует в одном из кинговских романов. Но семидесятые завершались, эра гедонизма подходила к концу, впереди маячили СПИД, яппи-финансисты и уже совершенно внеэкранные рейгановские «звездные войны», и Картер теперь задним числом воспринимается как последний гонец прекрасной эпохи.
Одним из символом его двусмысленного правления может служить коллизия с музыкой диско. При Картере диско достигло своего пика и при нём же пережило самое траурное событие в своей истории, когда в мае 1979 года на стадионе в Чикаго случился натуральный погром, в процессе которого пятидесятитысячная толпа с воплями «Disco sucks!» сожгла огромный ящик с пластинками. Другой погром во времена его президентства случился в ночь с 13 на 14 июля 1977 года уже в Нью-Йорке, когда в городе массово отключился свет, а люди потеряли человеческий облик и разграбили тысячу с лишним магазинов.
При всем баптистском прекраснодушии и декларируемой любви к народу Картер сокращал ассигнования на социальные нужды, замораживал зарплаты рабочих, подавлял забастовки. Проводил переговоры о разоружении и развёртывал новые системы вооружения. Боролся с наркотиками, поддерживал сексуальные меньшинства, топил за смертную казнь (будучи, впрочем, на посту не президента, а губернатора). В 2002 году он получил Нобелевскую премию мира (помимо этого, у него есть три «Грэмми» за начитку собственных аудиокниг. Впрочем, у Клинтона тоже есть парочка).
В той Нобелевской речи Картер рассказывал о Льве Толстом, и теперь о столетнем экс-правителе уместно будет сказать толстовской же фразой: «помните, что старик говорил вам добро». Делал его, правда, не всегда. Но говорил о нём вполне искренне.
И дожил до ста лет.